Для Бориса Чайки абстракция честнее и важнее любых историй: объект, свободный от красивых концепций и изящных названий, по мнению художника, должен нравиться зрителю сам по себе. Форма и фактура, чистые цвета его работ — будь то дерево или ткань — ждут от зрителя диалога и собственного размышления о том, как объект отражает мир вокруг — и этот мир вокруг меняет.

Три полотна на южной стене рынка «Московский», с одной стороны, продолжают своей формой геометричную архитектуру колонн и арок, вторят летнему пейзажу (и бережно сохраняют память о нем в темные осенние месяцы), с другой стороны, смягчает строгость модернистских железных балок и стальных подвесов нежностью ткани и природными цветами. Художник не хотел бы оставлять одну интерпретацию для сюжета — внешний природный мир, который кому-то может напоминать вечернее прохладное небо над дюнами, или летний сад с прудом с кувшинками, или цветущее поле за городом — остается зимовать внутри масштабного здания рынка, напоминая о том, что весна будет совсем-совсем скоро.